Мерсо, мелкий фран-цуз-ский чиновник, житель алжир-ского пред-ме-стья, полу-чает изве-стие о смерти своей матери. Три года назад, будучи не в состо-янии содер-жать ее на свое скромное жало-ванье, он поме-стил ее в бога-дельню. Получив двух-не-дельный отпуск, Мерсо в тот же день отправ-ля-ется на похо-роны.

После краткой беседы с дирек-тором бога-дельни Мерсо соби-ра-ется провести ночь у гроба матери. Однако он отка-зы-ва-ется взгля-нуть на покойную в последний раз, долго разго-ва-ри-вает со сторожем, спокойно пьет кофе с молоком и курит, а потом засы-пает. Проснув-шись, он видит рядом друзей своей матери из бога-дельни, и ему кажется, что они явились судить его. На следу-ющее утро под палящим солнцем Мерсо равно-душно хоронит мать и возвра-ща-ется в Алжир.

Проспав не меньше двена-дцати часов, Мерсо решает пойти к морю иску-паться и случайно встре-чает бывшую маши-нистку из своей конторы, Мари Кардона. В тот же вечер она стано-вится его любов-ницей. Скоротав весь следу-ющий день у окна своей комнаты, выхо-дящей на главную улицу пред-ме-стья, Мерсо думает о том, что в его жизни, в сущности, ничего не изме-ни-лось.

На следу-ющий день, возвра-щаясь домой после работы, Мерсо встре-чает соседей: старика Сала-мано, как всегда, со своей собакой, и Раймона Синтеса, кладов-щика, слыву-щего суте-нером. Синтес хочет проучить свою любов-ницу, арабку, которая ему изме-нила, и просит Мерсо сочи-нить для нее письмо, с тем чтобы зама-нить на свидание, а потом избить. Вскоре Мерсо стано-вится свиде-телем бурной ссоры Раймона с любов-ницей, в которую вмеши-ва-ется полиция, и согла-ша-ется высту-пить свиде-телем в его пользу.

Патрон пред-ла-гает Мерсо новое назна-чение в Париж, но тот отка-зы-ва-ется: жизнь все равно не пере-ме-нишь. В тот же вечер Мари спра-ши-вает у Мерсо, не соби-ра-ется ли он жениться на ней. Как и продви-жение по службе, Мерсо это не инте-ре-сует.

Воскре-сенье Мерсо соби-ра-ется провести на берегу моря вместе с Мари и Раймоном в гостях у его прия-теля Массона. Подходя к авто-бусной оста-новке, Раймон и Мерсо заме-чают двух арабов, один из которых — брат любов-ницы Раймона. Эта встреча их насто-ра-жи-вает.

После купания и обиль-ного завтрака Массон пред-ла-гает друзьям прогу-ляться по берегу моря. В конце пляжа они заме-чают двух арабов в синих спецовках. Им кажется, что арабы высле-дили их. Начи-на-ется драка, один из арабов ранит Раймона ножом. Вскоре они отсту-пают и спаса-ются бегством.

Через неко-торое время Мерсо и его друзья снова приходят на пляж и за высокой скалой видят тех же арабов. Раймон отдает Мерсо револьвер, но видимых причин для ссоры нет. Мир как будто сомкнулся и сковал их. Друзья остав-ляют Мерсо одного. На него давит палящий зной, его охва-ты-вает пьяная одурь. У ручья за скалой он снова заме-чает араба, ранив-шего Раймона. Не в силах выно-сить нестер-пимую жару, Мерсо делает шаг вперед, достает револьвер и стре-ляет в араба, «как будто посту-чав-шись в дверь несча-стья четырьмя корот-кими ударами».

Мерсо арестован, его несколько раз вызы-вают на допрос. Он считает свое дело очень простым, но следо-ва-тель и адвокат придер-жи-ва-ются другого мнения. Следо-ва-тель, пока-зав-шийся Мерсо неглупым и симпа-тичным чело-веком, не может понять мотивы его преступ-ления«Он заводит с ним разговор о Боге, но Мерсо призна-ется в своем неверии. Собственное же преступ-ление вызы-вает у него лишь досаду.

След-ствие продол-жа-ется один-на-дцать месяцев. Мерсо пони-мает, что тюремная камера стала для него домом и жизнь его оста-но-ви-лась. Вначале он мысленно все еще нахо-дится на воле, но после свидания с Мари в его душе проис-ходит пере-мена. Томясь от скуки, он вспо-ми-нает прошлое и пони-мает, что человек, проживший хотя бы один день, сможет провести в тюрьме хоть сто лет — у него хватит воспо-ми-наний. Посте-пенно Мерсо теряет понятие о времени.

Дело Мерсо назна-ча-ется к слушанию на последней сессии суда присяжных. В душном зале наби-ва-ется много народу, но Мерсо не в состо-янии разли-чить ни одного лица. У него возни-кает странное впечат-ление, будто он лишний, словно непро-шеный гость. После долгого допроса свиде-телей: дирек-тора и сторожа бога-дельни, Раймона, Массона, Сала-мано и Мари, прокурор произ-носит гневное заклю-чение: Мерсо, ни разу не заплакав на похо-ронах собственной матери, не пожелав взгля-нуть на покойную, на следу-ющий день всту-пает в связь с женщиной и, будучи прия-телем профес-сио-наль-ного суте-нера, совер-шает убий-ство по ничтож-ному поводу, сводя со своей жертвой счеты. По словам проку-рора, у Мерсо нет души, ему недо-ступны чело-ве-че-ские чувства, неве-домы никакие прин-ципы морали. В ужасе перед бесчув-ствен-но-стью преступ-ника прокурор требует для него смертной казни.

В своей защи-ти-тельной речи адвокат Мерсо, напротив, назы-вает его честным труже-ником и примерным сыном, содер-жавшим свою мать, пока это было возможно, и погу-бившим себя в минутном ослеп-лении. Мерсо ожидает тягчайшая кара — неиз-бывное раска-яние и укоры совести.

После пере-рыва пред-се-да-тель суда огла-шает приговор: «от имени фран-цуз-ского народа» Мерсо отрубят голову публично, на площади. Мерсо начи-нает размыш-лять о том, удастся ли ему избе-жать меха-ни-че-ского хода событий. Он не может согла-ситься с неиз-беж-но-стью проис-хо-дя-щего. Вскоре, однако, он смиря-ется с мыслью о смерти, поскольку жизнь не стоит того, чтобы за нее цепляться, и раз уж придется умереть, то не имеет значения, когда и как это случится.

Перед казнью в камеру Мерсо приходит священник. Но напрасно он пыта-ется обра-тить его к Богу. Для Мерсо вечная жизнь не имеет ника-кого смысла, он не желает тратить на Бога остав-шееся ему время, поэтому он изли-вает на священ-ника все нако-пив-шееся него-до-вание.

На пороге смерти Мерсо чувствует, как из бездны буду-щего к нему подни-ма-ется дыхание мрака, что его избрала одна-един-ственная судьба. Он готов все пере-жить заново и откры-вает свою душу ласко-вому равно-душию мира.

АЛЬБЕР КАМЮ

ПОСТОРОННИЙ

Предисловие

К американскому изданию «Постороннего»

Однажды, довольно давно, я уже определил суть «Постороннего» фразой, которую и сам признаю весьма парадоксальной: «В нашем обществе всякий, кто не плачет на похоронах своей матери, рискует быть приговоренным к смертной казни». Этим я просто хотел сказать, что герой моего романа осужден за то, что не притворяется. В этом смысле он чужд обществу, в котором живет; он бродит в стороне от других по окраинам жизни - замкнутой, одинокой, чувственной жизни. Вот почему некоторые читатели восприняли его как человека неприкаянного и никчемного, как отребье. И, однако, им станет куда яснее сущность этого персонажа, или, во всяком случае, замысел автора, если они спросят себя, в чем Мерсо не притворяется. Ответ прост: он не хочет лгать. А лгать означает не только говорить то, чего нет. Ложь - это то, к чему все мы ежедневно прибегаем с целью облегчить себе жизнь. Мерсо же, вопреки видимости, не хочет облегчать себе жизнь. Он говорит только о том, что есть, не желает приукрашивать свои чувства, и общество очень скоро начинает ощущать себя в опасности. Например, его просят признать, что он «раскаивается в своем преступлении» - по общепринятой формуле. Он же отвечает, что испытывает скорее досаду, нежели сожаление. Это уточнение стоит ему жизни.

Итак, для меня Мерсо - не «отребье», но человек, нищий и голый, поклонник солнца, уничтожающею любую тень. Он вовсе не обделен чувствительностью, им движет глубокая, непобедимая страсть - жажда абсолютной, незамутненной правды. Речь идет о правде пока еще отрицательного порядка, правде жить и чувствовать, но без нее никогда не одержать победы ни над собой, ни над миром.

Вот почему не слишком ошибется тот, кто увидит в «Постороннем» историю человека, который, отнюдь не будучи склонным к героизму, принимает смерть за правду. Мне уже приходилось высказывать еще одну парадоксальную мысль, а именно: я пытался изобразить в лице моего героя единственного Христа, какого мы заслуживаем. Надеюсь, эти разъяснения помогут читателю понять, что я говорил это без всякого намерения богохульствовать, а всего лишь с чуть насмешливым сочувствием, которое любой художник вправе испытывать по отношению к своим персонажам.

Часть первая

I

Сегодня умерла мама. Или, может, вчера, не знаю. Получил телеграмму из дома призрения: «Мать скончалась. Похороны завтра. Искренне соболезнуем». Не поймешь. Возможно, вчера. Дом призрения находится в Маренго, за восемьдесят километров от Алжира. Выеду двухчасовым автобусом и еще засветло буду на месте. Так что успею побыть ночью у гроба и завтра вечером вернусь. Попросил у патрона отпуск на два дня, и он не мог мне отказать - причина уважительная. Но видно было, что недоволен. Я ему даже сказал: «Я ведь не виноват». Он не ответил. Тогда я подумал - не надо было так говорить. В общем-то мне нечего извиняться. Скорей уж он должен выразить мне сочувствие. Но потом, наверно, еще выразит - послезавтра, когда увидит меня в трауре. А пока еще не похоже, что мама умерла. Вот после похорон все станет ясно и определенно, так сказать - получит официальное признание.

Выехал двухчасовым автобусом. Было очень жарко. Позавтракал, как всегда, в ресторане у Селеста. Там все огорчились за меня, а Селест сказал: «Мать-то у человека одна». Когда я уходил, меня проводили до дверей. Напоследок спохватился, что надо подняться к Эмманюелю - взять взаймы черный галстук и нарукавную повязку. Он месяца три назад схоронил дядю.

Чуть не упустил автобус, пришлось бежать бегом. Торопился, бежал, да потом еще в автобусе трясло и воняло бензином, дорога и небо слепили глаза, и от всего этого меня сморил сон. Проспал почти до Маренго. А когда проснулся, оказалось - привалился к какому-то солдату, он мне улыбнулся и спросил, издалека ли я. Я сказал «да», разговаривать не хотелось.

От деревни до дома призрения два километра. Пошел пешком. Хотел сейчас же увидеть маму. Но привратник сказал - надо сперва зайти к директору. А он был занят, и я немного подождал. Пока ждал, привратник так и сыпал словами, а потом я увидел директора, он принял меня в кабинете. Это старичок с орденом Почетного легиона. Он посмотрел на меня ясными глазами. Потом пожал мне руку и долго не выпускал, я уж и не знал, как ее отнять. Он заглянул в какую-то папку и сказал:

Госпожа Мерсо пробыла у нас три года. Вы были ее единственной опорой.

Мне показалось, он меня в чем-то упрекает, и я начал было объясняться. Но он перебил:

Не надо оправданий, дружок. Я перечитал бумаги вашей матушки. Вы были не в силах ее содержать. Она нуждалась в уходе, в сиделке. Заработки у вас скромные. Если все принять во внимание, у нас ей было лучше.

Я сказал:

Да, господин директор.

Он прибавил:

Понимаете ли, здесь ее окружали друзья, люди ее лет. У нее нашлись с ними общие интересы, которых нынешнее поколение не разделяет. А вы молоды, с вами она бы скучала.

Это верно. Когда мама жила со мной, она все время молчала и только неотступно провожала меня глазами. В доме призрения она первые дни часто плакала. Но это просто с непривычки. Через несколько месяцев она стала бы плакать, если бы ее оттуда взяли. Все дело в привычке. Отчасти из-за этого в последний год я там почти не бывал. И еще потому, что надо было тратить воскресный день, уж не говорю - тащиться до остановки, брать билет да два часа трястись в автобусе.

Директор еще что-то говорил. Но я почти не слушал. Потом он сказал:

Вы, наверно, хотите видеть вашу матушку.

Я ничего не ответил и встал, он повел меня к двери. На лестнице он стал объяснять:

У нас тут своя небольшая мертвецкая, мы перенесли покойницу туда. Чтобы не тревожить остальных. Каждый раз, как в нашем доме кто-нибудь умирает, остальные на два-три дня теряют душевное равновесие. И тогда затруднительно за ними ухаживать.

Мы пересекли двор, там было много стариков, они собрались кучками и толковали о чем-то. Когда мы проходили мимо, они смолкали. А за спиной у нас опять начиналась болтовня. Будто приглушенно трещали попугаи. У низенькой постройки директор со мной простился:

Я вас покидаю, господин Мерсо. Но я к вашим услугам, вы всегда найдете меня в кабинете. Погребение назначено на десять часов утра. Мы полагали, что вы захотите провести ночь подле усопшей. И еще одно: говорят, ваша матушка в беседах не раз высказывала желание, чтобы ее похоронили по церковному обряду. Я сам обо всем распорядился, но хочу вас предупредить.

Я поблагодарил. Мама хоть и не была неверующей, но при жизни религией вовсе не интересовалась.

Вхожу. Внутри очень светло, стены выбелены известкой, крыша стеклянная. Обстановка - стулья да деревянные козлы. Посередине, на таких же козлах, закрытый гроб. Доски выкрашены коричневой краской, на крышке выделяются блестящие винты, они еще до конца не ввинчены. У гроба - чернокожая сиделка в белом фартуке, голова повязана ярким платком.

Тут у меня над ухом заговорил привратник. Наверно, он догонял меня бегом.

Он сказал, запыхавшись:

Гроб закрыт, но мне велели отвинтить крышку, чтоб вам поглядеть на покойницу.

И шагнул к гробу, но я его остановил.

Не хотите? - спросил он.

Нет, - сказал я.

Он отступил, и я смутился, не надо было отказываться. Потом он посмотрел на меня и спросил:

Что ж так?

Не с упреком спросил, а словно из любознательности. Я сказал:

Не знаю.

Тогда он покрутил седой ус и, не глядя на меня, заявил:

Понятно.

Глаза у него были красивые, голубые, и красноватый загар. Он подал мне стул, а сам уселся немного сзади. Сиделка поднялась и пошла к двери. Тут привратник сказал мне:

У нее шанкр.

Я не понял и посмотрел на сиделку, лицо ее пересекала повязка. На том месте, где положено быть носу, повязка была плоская. На лице только и заметна белая повязка.

Когда она вышла, привратник сказал:

Я вас оставлю одного.

Уж не знаю, верно, я сделал какое-то невольное движение, только он остался. Он стоял у меня за спиной, и мне это мешало. Комнату заливало яркое предвечернее солнце. В стекло с жужжаньем бились два шершня. Меня стало клонить в сон. Не оборачиваясь, я спросил привратника:

Вы тут давно?

Пять лет, - мигом ответил он, словно с самого начала ждал, что я про это спрошу.

И пошел трещать. Мол, вот уж никогда не думал, что будет доживать свой век в Маренго, привратником в богадельне. Ему уже шестьдесят четыре, он парижанин. Тут я его перебил:

А, так вы не здешний?

Потом я вспомнил: прежде чем проводить меня к директору, он говорил про маму. Говорил, что надо хоронить поскорее, тут ведь Алжир, да еще равнина, вон жара какая. Тогда-то он мне и сказал, что прежде жил в Париже и никак не может его забыть. В Париже с покойником не расстаются три дня, а то и четыре. А здесь нет времени, не успеешь свыкнуться с мыслью, что человек умер, как уже надо поспешать за дрогами. Тут жена его перебила: «Замолчи ты, молодому человеку незачем про это слушать». Старик покраснел и извинился. Тогда я вмешался и сказал: «Нет-нет, ничего». По-моему, все, что он говорил, было верно и интересно.

Альбер Камю

«Посторонний»

Мерсо, мелкий французский чиновник, житель алжирского предместья, получает известие о смерти своей матери. Три года назад, будучи не в состоянии содержать ее на своё скромное жалованье, он поместил ее в богадельню. Получив двухнедельный отпуск, Мерсо в тот же день отправляется на похороны.

После краткой беседы с директором богадельни Мерсо собирается провести ночь у гроба матери. Однако он отказывается взглянуть на покойную в последний раз, долго разговаривает со сторожем, спокойно пьёт кофе с молоком и курит, а потом засыпает. Проснувшись, он видит рядом друзей своей матери из богадельни, и ему кажется, что они явились судить его. На следующее утро под палящим солнцем Мерсо равнодушно хоронит мать и возвращается в Алжир.

Проспав не меньше двенадцати часов, Мерсо решает пойти к морю искупаться и случайно встречает бывшую машинистку из своей конторы, Мари Кардона. В тот же вечер она становится его любовницей. Скоротав весь следующий день у окна своей комнаты, выходящей на главную улицу предместья, Мерсо думает о том, что в его жизни, в сущности, ничего не изменилось.

На следующий день, возвращаясь домой после работы, Мерсо встречает соседей: старика Саламано, как всегда, со своей собакой, и Раймона Синтеса, кладовщика, слывущего сутенёром. Синтес хочет проучить свою любовницу, арабку, которая ему изменила, и просит Мерсо сочинить для неё письмо, с тем чтобы заманить на свидание, а потом избить. Вскоре Мерсо становится свидетелем бурной ссоры Раймона с любовницей, в которую вмешивается полиция, и соглашается выступить свидетелем в его пользу.

Патрон предлагает Мерсо новое назначение в Париж, но тот отказывается: жизнь все равно не переменишь. В тот же вечер Мари спрашивает у Мерсо, не собирается ли он жениться на ней. Как и продвижение по службе, Мерсо это не интересует.

Воскресенье Мерсо собирается провести на берегу моря вместе с Мари и Раймоном в гостях у его приятеля Массона. Подходя к автобусной остановке, Раймон и Мерсо замечают двух арабов, один из которых — брат любовницы Раймона. Эта встреча их настораживает.

После купания и обильного завтрака Массон предлагает друзьям прогуляться по берегу моря. В конце пляжа они замечают двух арабов в синих спецовках. Им кажется, что арабы выследили их. Начинается драка, один из арабов ранит Раймона ножом. Вскоре они отступают и спасаются бегством.

Через некоторое время Мерсо и его друзья снова приходят на пляж и за высокой скалой видят тех же арабов. Раймон отдаёт Мерсо револьвер, но видимых причин для ссоры нет. Мир как будто сомкнулся и сковал их. Друзья оставляют Мерсо одного. На него давит палящий зной, его охватывает пьяная одурь. У ручья за скалой он снова замечает араба, ранившего Раймона. Не в силах выносить нестерпимую жару, Мерсо делает шаг вперёд, достаёт револьвер и стреляет в араба, «как будто постучавшись в дверь несчастья четырьмя короткими ударами».

Мерсо арестован, его несколько раз вызывают на допрос. Он считает своё дело очень простым, но следователь и адвокат придерживаются другого мнения. Следователь, показавшийся Мерсо неглупым и симпатичным человеком, не может понять мотивы его преступления"Он заводит с ним разговор о Боге, но Мерсо признается в своём неверии. Собственное же преступление вызывает у него лишь досаду.

Следствие продолжается одиннадцать месяцев. Мерсо понимает, что тюремная камера стала для него домом и жизнь его остановилась. Вначале он мысленно все ещё находится на воле, но после свидания с Мари в его душе происходит перемена. Томясь от скуки, он вспоминает прошлое и понимает, что человек, проживший хотя бы один день, сможет провести в тюрьме хоть сто лет — у него хватит воспоминаний. Постепенно Мерсо теряет понятие о времени.

Дело Мерсо назначается к слушанию на последней сессии суда присяжных. В душном зале набивается много народу, но Мерсо не в состоянии различить ни одного лица. У него возникает странное впечатление, будто он лишний, словно непрошеный гость. После долгого допроса свидетелей: директора и сторожа богадельни, Раймона, Массона, Саламано и Мари, прокурор произносит гневное заключение: Мерсо, ни разу не заплакав на похоронах собственной матери, не пожелав взглянуть на покойную, на следующий день вступает в связь с женщиной и, будучи приятелем профессионального сутенёра, совершает убийство по ничтожному поводу, сводя со своей жертвой счёты. По словам прокурора, у Мерсо нет души, ему недоступны человеческие чувства, неведомы никакие принципы морали. В ужасе перед бесчувственностью преступника прокурор требует для него смертной казни.

В своей защитительной речи адвокат Мерсо, напротив, называет его честным тружеником и примерным сыном, содержавшим свою мать, пока это было возможно, и погубившим себя в минутном ослеплении. Мерсо ожидает тягчайшая кара — неизбывное раскаяние и укоры совести.

После перерыва председатель суда оглашает приговор: «от имени французского народа» Мерсо отрубят голову публично, на площади. Мерсо начинает размышлять о том, удастся ли ему избежать механического хода событий. Он не может согласиться с неизбежностью происходящего. Вскоре, однако, он смиряется с мыслью о смерти, поскольку жизнь не стоит того, чтобы за неё цепляться, и раз уж придётся умереть, то не имеет значения, когда и как это случится.

Перед казнью в камеру Мерсо приходит священник. Но напрасно он пытается обратить его к Богу. Для Мерсо вечная жизнь не имеет никакого смысла, он не желает тратить на Бога оставшееся ему время, поэтому он изливает на священника все накопившееся негодование.

На пороге смерти Мерсо чувствует, как из бездны будущего к нему поднимается дыхание мрака, что его избрала одна-единственная судьба. Он готов все пережить заново и открывает свою душу ласковому равнодушию мира.

Чиновник мелкого масштаба Мерсо, получает сообщение о смерти своей матери. Три года назад он отдал её в дом престарелых, потому что не мог содержать мать на свою зарплату. В это же день он оформляет отпуск и едет на похороны.

После непродолжительной беседы с директором заведения, Мерсо решает провести ночь у гроба матери. Однако он не хочет смотреть на свою покойную мать, и, выпив кофе с молоком, засыпает. Проснувшись, он видит перед собой друзей матери по приюту. Он думает, что они пришли судить его. На следующее утро он хоронит свою мать и спокойно возвращается в Алжир. Уже на следующий день он встречает служащую из своей конторы, Мари Кардона. В этот же день у них завязывает роман. На следующий день, стоя у окна, Мерсо думает о своей жизни. В ней ничего не изменилось.

На следующий день он встречает своих соседей, Саламано и Раймона Синтеса. Синтес желает проучить свою любовницу, которая ему изменила, и просит написать Мерсо письмо для неё. Скоро Мерсо становится свидетелем ссоры, в которую вмешалась полиция. Вскоре, руководитель Мерсо предлагает ему повышение, с работой в Париже. Но он отказывается. В это же время, Мари спрашивает у него о свадьбе, но ему это не интересно, также как и продвижение по службе.

В воскресенье, Мерсо с мари и Раймоном отправляются на берег, в гости к своему товарищу Массону. На пляже они встречают двух арабов. Один из них был братом любовницы Раймона. Завязывается драка, в которой ранят ножом Раймона. Друзья отступают.

Через некоторое время они снова приходят на пляж. У Мерсо есть револьвер. Увидев араба, который ранил Раймона, Мерсо стреляет в него. Его арестовывают. Он считает, что это лёгкое дело, и не беспокоится. Однако следователь считает иначе. Он не может понять мотивов преступления и спрашивает Мерсо о Боге. Тот говорит, что не верит в Бога, а преступление вызывает у него только досаду.

Проводя время в камере, Мерсо думает о жизни. Он вспоминает прошлое и считает, что у человека, находящегося в заточении всегда хватит воспоминаний. В день суда, прокурор выступает с речью. Он считает Мерсо конченым человеком, у которого нет души. Прокурор требует для Мерсо смертную казнь за убийство араба.

По решению суда, Мерсо приговариваю к смертно казни. Ему отрубят голову публично, на площади. Сначала он думает о возможном изменении хода событий, но впоследствии смиряется с приговором.

Перед казнью, к нему в камеру приходит священник и старается обратить того к Богу. Но Мерсо не слушает священника и выливает всё негодование на него. На следующий день Мерсо казнили.

Сочинения

Проблема преступления и наказания в повести А. Камю «Посторонний» Традиции философской прозы (Вольтер) и конфликт в романе Камю «Посторонний»

Рецензия на книгу «Посторонний» Альбера Камю, написанная в рамках конкурса «Ни дня без книг». Автор рецензии: Денис Короленко.

Представь. Ты пришёл на реку, собираясь поплавать. Хотел не спеша раздеться и медленно войти в воду, постепенно привыкая к ней. Но какой-то незнакомец схватил тебя, затащил в лодку, отвёз на середину реки и, не говоря ни слова, толкнул в её объятия. Что-то похожее испытал и я, открыв эту книгу.

«Сегодня умерла мама».

Так начинается повесть французского писателя, публициста и философа, близкого к экзистенциализму, Альбера Камю. И эти три слова моментально бросают тебя в эту историю, не предоставив возможности привыкнуть или опомниться. Я должен был глубоко вдохнуть, потому что следующий вдох меня ждал лишь с прочтением последнего предложения. Вместе с тем, почти ничего нового в этой книге я для себя не открыл. Однако если ты хочешь вызвать мурашки на моей коже, просто скажи мне то, что я уже знаю.

Но главный герой по фамилии Мерсо (имя его не упоминается, что тоже несколько символично в контексте данного произведения), в отличие от меня, абсолютно равнодушен к этому известию. Впрочем, он равнодушен ко всему: к смерти матери, к совершённому им убийству, к заключению и судебному процессу, к жизни в принципе. По большому счёту, ему безразличны даже встречи с Мари (не могу назвать её его возлюбленной).

— Ты меня любишь?

Я ответил, что это пустые слова, они ничего не значат, но, пожалуй, не люблю.

Безразличие в высшем своем проявлении. Безразличие в гармонии с недоверием, несвободой и одиночеством. Безразличие постороннего человека. Но действительно ли он посторонний? То есть, по факту? Я хочу сказать, что быть посторонним и ощущать себя таковым – это две полярные вещи. В его окружении есть девушка, скажем, желающая выйти за него замуж (не говорю «любит его», так как об этом в повести не говорится, а понятия эти всё-таки разные) и есть человек, считающий его другом (Раймон).

— Вот теперь ты мне настоящий друг!

Мне все равно, друг так друг, а ему, видно, вправду этого хотелось.

С другой стороны, имеют ли смысл какие-то внешние факторы, противоречащие тому, что ты являешься посторонним для всех, и даже для самого себя, если ты искренне считаешь себя таковым?

Одиночество и свобода . Как писал Ремарк в романе «Чёрный обелиск»: «Одиночество не имеет никакого отношения к тому, много у вас знакомых или мало». И правда, даже находясь среди людей, Мерсо видит себя одиноким, чувствует их ненависть, что ярко выражено в момент судебного заседания. Оказавшись в заключении, главный герой более остро ощущает одиночество. Сначала было тяжело, говорит он. Но спустя некоторое время ты ко всему привыкаешь – это стало прописной истиной. Однако если подумать. К чему привыкать? Ведь ничего не поменялось. Всё та же отрешенность, ощущение бессмысленности, безразличие ко всем и отвращение к самому себе. Поменялась лишь локация — свобода (понятие которой также можно долго обсуждать) уступила место несвободе (опять же, именно физической несвободе: в передвижении, в жизнедеятельности, но не в мысли).

Для меня большим вопросом остается, почему главный герой повести совершил убийство.

«Всё вышло из-за солнца»

Действительно, повествуя, Камю неоднократно обращает внимание на свет, слишком яркий и слепящий, который, определённо, ненавистен главному герою. Этакая аллегория, итогом которой становится его нестерпимое желание «поскорее вернуться в тёмную камеру и уснуть».

Но после вынесения приговора главный герой начинает испытывать ещё и страх . Страх меняет нас. Всегда. Каким бы ты ни был человеком, каких бы взглядов ни придерживался, страх перед смертью присущ всем. Сейчас этого можно и не понять, но однажды узнав, что она за спиной, ты будешь просить и искать возможности остаться ещё на день. Но есть ли разница, сейчас или завтра? Итог один. Знаю лишь то, что никогда не хотел бы знать конкретный день, когда я уйду. А если уж узнал, то только и остается, что смотреть на небо.

Подводя итог, хочется заметить, что, читая повесть «Посторонний», неоднократно проводил аналогию с такими романами как «Тошнота» Жан Поля Сартра и «Последний день приговоренного к смерти» Виктора Гюго. Соответственно, уже сложилось некоторое мнение о французской литературе. О литературе, которая вносит немало корректив в мою культуру и мировоззрение.

Рецензия написана в рамках конкурса «Ни дня без книг»,
автор рецензии: Денис Короленко.

Альбер Камю (Albert Camus) 1913-1960

Посторонний (L"Etranger) Повесть (1942)

Мерсо, мелкий французский чиновник, житель алжирского предместья, получает известие о смерти своей матери. Три года назад, будучи не в состоянии содержать ее на свое скромное жалованье, он поместил ее в богадельню. Получив двухнедельный отпуск, Мерсо в тот же день отправляется на похороны.

После краткой беседы с директором богадельни Мерсо собирается провести ночь у гроба матери. Однако он отказывается взглянуть на покойную в последний раз, долго разговаривает со сторожем, спокойно пьет кофе с молоком и курит, а потом засыпает. Проснувшись, он видит рядом друзей своей матери из богадельни, и ему кажется, что они явились судить его. На следующее утро под палящим солнцем Мерсо равнодушно хоронит мать и возвращается в Алжир.

Проспав не меньше двенадцати часов, Мерсо решает пойти к морю искупаться и случайно встречает бывшую машинистку из своей конторы, Мари Кардона. В тот же вечер она становится его любовницей. Скоротав весь следующий день у окна своей комнаты, выходящей на главную улицу предместья, Мерсо думает о том, что в его жизни, в сущности, ничего не изменилось.

На следующий день, возвращаясь домой после работы, Мерсо встречает соседей: старика Саламано, как всегда, со своей собакой, и Раймона Синтеса, кладовщика, слывущего сутенером. Синтес хочет проучить свою любовниц, арабку, которая ему изменила, и просит Мерсо сочинить для нее письмо, с тем чтобы заманить на свидание, а потом избить. Вскоре Мерсо становится свидетелем бурной ссоры Раймона с любовницей, в которую вмешивается полиция, и соглашается выступить свидетелем в его пользу.

Патрон предлагает Мерсо новое назначение в Париж, но тот отказывается: жизнь все равно не переменишь. В тот же вечер Мари спрашивает у Мерсо, не собирается ли он жениться на ней. Как и продвижение по службе, Мерсо это не интересует.

Воскресенье Мерсо собирается провести на берегу моря вместе с Мари и Раймоном в гостях у его приятеля Массона. Подходя к автобусной остановке, Раймон и Мерсо замечают двух арабов, один из которых - брат любовницы Раймона. Эта встреча их настораживает.

После купания и обильного завтрака Массон предлагает друзьям прогуляться по берегу моря. В конце пляжа они замечают двух арабов в синих спецовках. Им кажется, что арабы выследили их. Начинается драка, один из арабов ранит Раймона ножом. Вскоре они отступают и спасаются бегством.

Через некоторое время Мерсо и его друзья снова приходят на пляж и за высокой скалой видят тех же арабов. Раймон отдает Мерсо револьвер, но видимых причин для ссоры нет. Мир как будто сомкнулся и сковал их. Друзья оставляют Мерсо одного. На него давит палящий зной, его охватывает пьяная одурь. У ручья за скалой он снова замечает араба, ранившего Раймона. Не в силах выносить нестерпимую жару, Мерсо делает шаг вперед, достает револьвер и стреляет в араба, "как будто постучавшись в дверь несчастья четырьмя короткими ударами".

Мерсо арестован, его несколько раз вызывают на допрос. Он считает свое дело очень простым, но следователь и адвокат придерживаются другого мнения. Следователь, показавшийся Мерсо неглупым и симпатичным человеком, не может понять мотивы его преступления" Он заводит с ним разговор о Боге, но Мерсо признается в своем неверии. Собственное же преступление вызывает у него лишь досаду. .

Следствие продолжается одиннадцать месяцев. Мерсо понимает, что тюремная камера стала для него домом и жизнь его остановилась. Вначале он мысленно все еще находится на воле, но после свидания с Мари в его душе происходит перемена. Томясь от скуки, он вспоминает прошлое и понимает, что человек, проживший хотя бы один день, сможет провести в тюрьме хоть сто лет - у него хватит воспоминаний. Постепенно Мерсо теряет понятие о времени.

Дело Мерсо назначается к слушанию на последней сессии суда присяжных. В душном зале набивается много народу, но Мерсо не в состоянии различить ни одного лица. У него возникает странное впечатление, будто он лишний, словно непрошеный гость. После долгого допроса свидетелей: директора и сторожа богадельни, Раймона, Массона, Саламано и Мари, прокурор произносит гневное заключение: Мерсо, ни разу не заплакав на похоронах собственной матери, не пожелав взглянуть на покойную, на следующий день вступает в связь с женщиной и, будучи приятелем профессионального сутенера, совершает убийство по ничтожному поводу, сводя со своей жертвой счеты. По словам прокурора, у Мерсо нет души, ему недоступны человеческие чувства, неведомы никакие принципы морали. В ужасе перед бесчувственностью преступника прокурор требует для него смертной казни.

В своей защитительной речи адвокат Мерсо, напротив, называет" его честным тружеником и примерным сыном, содержавшим свою мать, пока это было возможно, и погубившим себя в минутном ослеплении. Мерсо ожидает тягчайшая кара - неизбывное раскаяние и укоры совести.

После перерыва председатель суда оглашает приговор: "от имени французского народа" Мерсо отрубят голову публично, на площади. Мерсо начинает размышлять о том, удастся ли ему избежать механического хода событий. Он не может согласиться с неизбежностью происходящего. Вскоре, однако, он смиряется с мыслью о смерти, поскольку жизнь не стоит того, чтобы за нее цепляться, и раз уж придется умереть, то не имеет значения, когда и как это случится.

Перед казнью в камеру Мерсо приходит священник. Но напрасно он пытается обратить его к Богу. Для Мерсо вечная жизнь не имеет никакого смысла, он не желает тратить на Бога оставшееся ему время, поэтому он изливает на священника все накопившееся негодование.

На пороге смерти Мерсо чувствует, как из бездны будущего к нему поднимается дыхание мрака, что его избрала одна-единственная судьба. Он готов все пережить заново и открывает свою душу ласковому равнодушию мира.