Билет Гуманизм и угрозы дегуманизации в современной культуре. «Одномерный человек», «человек-масса», «смерть Человека

Хосе Ортега- и- Гассет (1883- 1955) - испанский философ, публицист, издатель. С 1910 по 1936 руководил кафедрой метафизики Мадридского университета, оказав заметное влияние на формирование испанской философской мысли 20 в. Принимал активное участие в политической, жизни до начала гражданской войны, жил “во внутренней эмиграции”, будучи противником франкистского режима. Основал Институт гуманитарных наук (1948), журнал и издательство “Ревиста де Оксиденте”, главной целью которых было ознакомление испанского и латиноамериканского читателя с лучшими произведениями европейских философов и ученых.

Широкую известность получило произведение Ортеги- и- Гассета «Дегуманизация искусства» в нем рассматриваются различные стороны кризиса современной культуры, модернистского направления, он освещает появление «массовой культуры».

Преступим непосредственно к основным идеям, освещенным в «Дегуманизации искусства».

Сам термин «дегуманизация» в буквальном смысле слова означает: отход культуры, искусства, науки и т.п. от духовной и нравственной стороны в жизни человека отсутствие гуманистического начала, гуманистической сущности. Именно этим термином Хосе Ортега- и- Гассет описывай эпоху XX века, где бушевали идеи модернизма.

Хосе Ортега-и-Гассет ощупывает искусство с социологической стороны, задаваясь вопросом: «Отчего новое в искусстве сопровождается таким оглушительным неуспехом?» Он ищет и находит причины столь очевидной непопулярности нового искусства в массах. Неуспех молодого искусства - это не случайность, а закономерность.

«Произведения искусства действуют подобно социальной силе, которая создает две антагонистические группы, разделяет бесформенную массу на два различных стана людей - большинство (масса)», которая не понимает новое, модернистское искусство, и меньшинство, способное почувствовать это «искусство привилегированных, искусство утонченной нервной организации, искусство аристократического инстинкта» Ортега-и-Гассет Дегуманизация искусства. - М.,- 2000, - с. 37..

Дело в том, что большинство несведущих в искусстве обывателей больше всего ценит в искусстве его близость к жизни. Чем более искусство походит на жизнь, тем полнее счастье среднестатистического человека, вдруг почувствовашего себя в понятном и родном, и потому чрезвычайно милом его сердцу художественном окружении. А новое искусство, модернистское искусство, по- прежнему далеко от народа.

Любой «новый стиль должен пройти инкубационный период», период, в который именно для массы этот стиль не понятен.

На вопрос, всякий ли новый стиль сопровождается неуспехом? Нет, Ортега- и- Гассет поясняет, что это не свойственно искусству, которое избегает уходить в сторону от реальности, например, романтизм пришелся по душе массам, поскольку он был народным стилем.

Ортега- и- Гассет писал в то время, когда он мог наблюдать модернизм в искусстве, тогда время постмодернизма еще не пришло и оттого, возможно, он столь категоричен, говоря о смысле нового искусства. Он тоталитарен в искусстве: «…в основе современной действительности лежит глубокая несправедливость - ошибочно постулируемое равенство людей», он предпочитает видеть отдельно искусство для масс и отдельно для «привилегированных». «Большинству не нравится новое искусство, а меньшинству нравится». Низведение масс по признаку их антихудожественности, невосприимчивости к новому искусству: «Новое искусство характеризуется тем, что делит людей на тех, кто его понимает, и тех, кто не понимает». Поскольку работа писалась в 1927 г., то можно предположить, что идеи господства над миром витали в воздухе, и проникали повсюду - в политику и общественную жизнь: «Это искусство не для человека вообще, а для особой породы людей, которые отчетливо отличаются от прочих» Там же, с. 38..

В чем же сущность нового искусства? Раз оно не понятно всем, значит оно не стоит на основе человеческого, его фундамент другой. Люди и страсти, говорит Ортега- и- Гассет, это предметы, которыми занимается искусство. Пока искусство играет в них, люди его понимают, но, стоит ему подняться над реальностью, как понимание истончается и рвется как натянутая нить, за которую привязан шаловливый воздушный шар. Ортега- и- Гассет приводит метафору: что воспринимающий произведение искусства как будто смотрит сквозь оконное стекло в сад, т.е. на «люди и страсти», и не замечает стекла, т.е. самого художественного приспособления, сквозь которое он их видит. Конечно, ведь изощренные художественные формы для неискушенного то же, что замутненное стекло, сквозь которое он силится разглядеть что- либо ему интересное. Если ему это удается, он ощущает свою избранность, если нет, - то мы его теряем. Ортега- и- Гассет ничуть не жалеет о такой потере, он радуется, что искусство возвращается на круги своя, становится уделом избранных, узкого «круга ограниченных людей».

«Это будет искусство для художников, а не для масс людей. Искусство касты, а не демократическое искусство». Итак, мы видим, что новое искусство надменно отворачивается от зрителя, его не интересует успех среди многих, ему важнее прослыть законодателем художественной моды. Оно не боится преобладания эстетики над человеческими образами, оно не боится быть непонятым, ведь это только подтвердит его новизну и отличие от традиций.

Ортега-и-Гассет считает, что искусству невозможно быть направленным одновременно и на красоту художественных форм и на «человечность» восприятия, такое искусство стало бы «косоглазым». Реализм и истинная художественность, по его мнению две вещи несовместные. Нельзя соединить стекло и сад, не повредив в какой- то степени тому или другому.

В новом, модернистском стиле можно увидеть определенные взаимосвязанные тенденции: 1) тенденцию к дегуманизации искусства; 2) тенденцию избегать живых форм; 3) стремление к тому, чтобы произведение искусства было лишь произведением искусства; 4) стремление понимать искусство как игру, и только; 5) тяготение к глубокой иронии; 6) тенденцию избегать всякий фальши и в этой связи тщательное исполнительское мастерство, наконец; 7) искусство, согласно мнению молодых художников, безусловно чуждо какой- либо трансенденции.

Сущность модернизма заключается в том, что оно возвращается к стилю. Ключевым становится слово «стилизация». Стилизация - это деформация реального, его дереализация. «Стилизация включает в себя дегуманизацию. Нет другого пути дегуманизации». Попытка оторваться от реальности, не воспроизводить своим творчеством реалий жизни - «самая трудная вещь на свете» Там же, с. 42.. Создать нечто, что не копировало бы «натуры» и, однако, обладало бы определенным содержанием, - это предполагает высокий дар.

Ортега-и-Гассет точно уловил поступь приближающегося постмодернизма, ведь когда он говорит об отрыве от реальности, нет более точного примера, чем пример с умирающим и наблюдателями (его женой, доктором, газетным репортером и художником, случайно оказавшимся рядом). Самым далеким от умирающего, от «живой реальности» оказался художник. «Все эти реальности эквивалентны» - уточняет Ортега-и-Гассет. Вот реальность разбивается на множество шариков, каждый из которых не больше и не меньше другого, постмодернисты высыпают их на пол, они прыгают, сталкиваясь в воздухе и еще более затрудняют понимание идеи и мысли художника.

Под модернизмом обычно подразумевается некое новаторство в искусстве, новое, идущее вразрез с традициями, однако с точки зрения науки, модернизм представляет собой несколько художественных тенденций. В их формах природа и традиции подчиняются взгляду мастера, изменяющего видимый мир по своему усмотрению, следуя личному впечатлению, внутренней идее. Тяга к свежей, сиюминутной современности показывает, что модернизм всегда стремится быть на пике новизны. Модернистское искусство вечно обновляется в соответствии с текущими, изменяющимися критериями нового. Поэтому созданные им образцы будущего уходят в прошлое и становятся классикой. Быть всегда немного впереди, всегда в авангарде, такова роль модернизма в искусстве.

Точка сборки в модернизме - «я» субъекта, а объект изображения - сознание и подсознательные сферы человеческой психики. Только сам человек может быть убежищем для себя самого в мире дисгармонии и хаоса. Абсурдность мира - универсальное состояние в модернизме, а индивидуализм - точка отсчета. Направленность модернизма на инновацию, возведенная в принцип. Всегда против традиций, бунт, поворот, эпатаж.

Созвучием модернизму выступает фраза «возможны варианты». Позже многовариантность приведет к идее пустого знака, как опустевшего гнезда действительности, открытого для вариаций означивания. Модернизм закономерным образом ведет к постмодернизму, в нем содержатся необходимые исходящие предпосылки.

Самое яркое средство выражения новой, модернистской мысли - метафора, а также перевернутый иерархический порядок элементов искусства. Лучший способ преодолеть реализм - довести его до крайности, например, взять лупу и рассматривать через нее жизнь в микроскопическом плане, как это делали Пруст, Рамон Гомес де ла Серна, Джойс. В модернизме, по мнению Ортеги- и- Гассета перешли от изображения мыслей и изображению идей.

Действительно, искусство и наука таковы, что по ним в первую очередь можно судить о переменах в коллективном типе восприятия. Когда меняется главная жизненная установка, человек тут же начинает выражать новое настроение и в художественном творчестве, в творческих эманациях.

Модернисты в своих работах стремятся выразить свое ироническое отношение к искусству. Учитывая отношение людей к искусству как к действию человека, которое сможет, спаси весь мир, в новой эре «если и можно сказать, что искусство спасает человека, то только в том смысле, что оно спасает его от серьезной жизни и пробуждает в нем мальчишество». Возврата к прошлому не существует.

Дегуманизация или обесчеловечивание – это явление в психологии, обозначающее процесс лишения гуманных ценностей субъекта, принадлежащего к человеческому роду. Говоря о дегуманизации, можно выделить два основных течения, о которых поговорим далее.

Различают:

Наиболее часто такой термин применяется при конфликтах: военных, политических, социальных. Известный пример. Во время второй мировой войны политическая верхушка нацисткой Германии определила еврейский народ как корень всех зол, отчего и началось гонение и уничтожение евреев. В этом случае применялись приемы политической пропаганды, во главе которой стоял Йозеф Геббельс.

Известны и другие случаи: гонение и ликвидация Ку-клукс-кланом чернокожих людей. Явление обесчеловечивания наблюдалось и во время священных войн по религиозным признакам: священные походы со стороны христианской религии, и джихад – со стороны исламских народов. Обесчеловечивание в таком случае служила оправданием войн.

Такие примеры имеют общий знаменатель: преследование социальной группы по ее внешним или внутренним признакам. Такое явление, как притеснение общины по определенным атрибутам, – античеловеческое, и изначально противоречит людской природе.

Рассматриваемое явление тесно переплетается с некоторыми традициями и стереотипами. Так, в некоторых культурах за «нелюдей» считают представителей гомосексуализма, которые и поддаются преследованию и лишению статуса нормальных людей. Причина такова: отличие сексуальных предпочтений и взглядов гомосексуалистов от большинства – людей с гетеросексуальной ориентацией.

Обесчеловечивание культуры и общественных ценностей

Процесс дегуманизации культуры и общества наблюдался в государствах, где общественным строем выступал социализм. В современном мире, где царствует гуманизм, всякий человек – личность, имеющая свои права, свободу действий и возможность самовыражения. Философия социализма предполагает равенство людей, где каждый член общества – винтик в системе.

Главный антитезис такого политического строя – забыть и выключить навсегда понятие личности. Коллективный строй, где основная цель – преследование интересов партии, государства или просто большинства, убивает личность в психологическом, социальном и философском плане. Формирование равенства – это одна из главных целей социализма.

Однако равенство – это исключительно понятие философов левых политических течений. Равенства априори не существует в природе. Любой человек рождается индивидуальностью. Уже в утробе матери в плоде закладываются определенные задатки и предрасположенности. Очевидно, что кто-то рождается с мощным умственным или творческим потенциалом, в то время как у другого ребенка такого нет.

Дальнейшее приравнивание один к одному и убивает сущность человека – возможность выбирать свой путь и следовать своей цели. Когда ребенка с сильными математическими навыками отправляют верстать – это и есть данный феномен; когда ребенку с художественными наклонностями или задатками музыканта не дают рисовать и музицировать – это и есть рассматриваемое явление.

Принципы дегуманизации труда

При социалистическом строе наблюдалась не только процесс дегуманизации общества, но и дегуманизация труда. Ясный тому пример – индустриальное производство, в котором человек выполняет функцию звена производства. Ремесленник создает законченную вещь, это – воплощение его личных качеств: мастерства в деле, видения деталей и предмета в целом, вкусовых предпочтений. Рядовой работник же воспринимается лишь как фактор производства, при котором утрачиваются все его психологические черты и проявление личности.

Обесчеловечивание труда, однако, впервые появилась в организации американского инженера, которому удалось разработать систему последовательных трудовых операций. Эта система была алгоритмизирована, где каждый шаг предусматривается инструкцией и твердой дисциплиной.

Сам инженер-создатель, Тейлор, в своих дневниках писал, что всякий работник обязан научиться отказываться от своей индивидуальности. Он должен забыть о предпочтениях в приемах работы. Вся его личность должна перестроится на систему предприятия.

При такой организации труда отрицается всякая индивидуальность. Человек заменяет механизированную машину. В долгосрочной перспективе в психологическом плане это явление развивает апатию, у рабочего появляется негативное отношение к труду, ведь его заставляют работать по плану, в который сам работник ничего не может привнести.

С развитием контор, дегуманизация труда коснулась офисных работников. Те, подобно конвейеру, выполняют бюрократические процедуры и так же вынужденно становятся винтиком в системе.

Дегуманистические тенденции в искусстве

В отличие от социализма, где наблюдается обесчеловечивание общества и труда, обесчеловечивание искусства наблюдается с капиталистическим строем. При рыночной экономике всякое произведение искусства, будь то музыкальная композиция или картина, по мнению Ортега-и-Гассет, неизбежно измельчается в эстетическом и содержательном плане.

Любое новое произведение потворствует вкусам богачей и среднего класса. Таким образом, искусство сводится к единственной формуле. Оно превращается в ремесло, где, к примеру, написание картины, – лишь ремесленный процесс, обусловленный общим принципам эстетики.

Такое явление ведет к обеднению искусства, уровень мастерства представителей богемы падает. По мнению Ортега-и-Гассет, все это имеет дегуманистические тенденции, ведущие к общей гибели искусства.

Гуманиизм-мировоззрение, в центре кот.нах.идея человека как высшей ценности; возникло как философское течение в эпоху Возрождения.Гуманизм утверждает ценность чел.как личности, его право на свободу, счастье, развитие, проявление своих способностей.

Согласно марксистской теории, гуманизм - мировоззрение, признающее высшей ценностью человека, его достоинство, благо, свободное гармоничное развитие. Гуманистические идеи как система взглядов зародились в XIV-XV вв., получив значительное распространение и развитие в эпоху Возрождения и буржуазных революций XVII .

В марксистской теории на первый план выходит пролетарский, социалистический гуманизм, который, как утверждается, представляет собой «качественно новый скачок в развитии гуманизма», результат «критической переработки гуманистических идей прошлого».

Особенность социалистического гуманизма состоит в его партийности, классовом (изначально, пролетарском) характере, выдвижении на первый план интересов трудящихся масс, которые противопоставляются интересам «угнетателей» и - в конечном счёте, «буржуазному псевдогуманизму с антикоммунистическим содержанием».

Отличительные черты марксистского гуманизма:

Утверждение «неразрывности связей личностей с коллективом, обществом», неприемлемости «индивидуализма и эгоизма».

Признание человека труда высшей ценностью жизни, забота о его всестороннем развитии, о создании «счастливой жизни, наполненной глубоким смыслом и радостным творчеством».

Согласно марксистской теории, только построение коммунистического общества способно решить такие великие гуманистические задачи, как освобождение трудящихся от капиталистической эксплуатации, политического гнёта, национального порабощения, уничтожение нужды и безработицы широких народных масс, ликвидацию противоположности между умственным и физическим трудом, между городом и деревней, искоренение бесправия женщин, избавление народных масс от духовного порабощения.

«Человек-масса» - индивид, сопричастный массе и солидаризирующийся с ней на основе групповой системы ценностей, массового сознания и стереотипного поведения. Сопричастие к этой группе выражается в общности вкусов, мнений, оценок, настроений, потребностей индивидов, составляющих массу. Моменты сопричастия, солидарности, общности для «человека-массы» выше, значимее, чем существующие между индивидами различия. Именно поэтому в массу могут входить люди различных профессий, образовательных цензов, материального достатка, национальной и расовой принадлежности.

Одномерный человек- книга Маркузе:

В современном обществе все люди по сути одинаковы, так как подчиняются одним и тем же желаниям.

Общество называется свободным (имеется в виду либеральное общество), в то время как на самом деле в обществе царит завуалированный неототалитаризм - общество массового потребления создало свои ценности, повлияло на культуру и контролирует каждого индивида.

Потребности современного человека ложны и навязаны ему извне, что делает его рабом собственных потребностей.

Для позитивного изменения общества человек должен совершить «Великий Отказ» - изменить направление своих потребностей от эксплуатации природы в сторону гармонии с ней, обратив свои желания и чувства к высокой духовности.

Гуманистическая психология признает исходный трагизм бытия человека, учит его героизму перед лицом смерти. Интеллектуально гуманизм предполагает в данном случае умудренное спокойствие, ясное, возможно более глубокое понимание феномена смерти, сохранение человеческого в человеке до самого последнего момента жизни. Нравственно гуманизм противопоставляет смерти чувство собственного достоинства человека. Достойная смерть – это победа человечной жизни над разрушительными силами смерти. Гуманисту знакома и горькая эстетика смерти, ее очищающая сила.

Ввиду смерти личность может реально доказать, что есть ценности, которые выше жизни. В этом ценность смерти. Есть мысль, с которой каждый из нас вправе соглашаться или не соглашаться, но которая для некоторых людей несомненна: «Лучше умереть стоя, чем жить на коленях».

Дегуманизация как проблема современного общества

Н.Н. ВАСНЕВА 1 , С.А. ВАСНЕВ 2

1 Национальный исследовательский ядерный университет «МИФИ»

2 Российская академия государственной службы при Президенте Российской Федерации

ДЕГУМАНИЗАЦИЯ КАК ПРОБЛЕМА СОВРЕМЕННОГО ОБЩЕСТВА

В статье исследуется проблема тенденций роста дегуманизации в современном обществе. Авторы придерживаются мнения, что данная проблема касается мирового сообщества в целом, она просматривается в тех или иных формах в странах с различным экономическим потенциалом, с различным типом политического правления, практически на всех уровнях социальных связей. Создается впечатление, что современному обществу уже не так интересны идеалы гуманизма, толерантности и социальной солидарности. Цель статьи – проследить истоки дегуманизации, ее наиболее очевидные формы проявления. Проблемы дегуманизации в настоящее время достаточно активно обсуждаются отечественным научным сообществом. Ставятся вполне правомерные вопросы: что такое дегуманизация? В чем эта дегуманизация проявляется? В росте насилия со стороны власти? В технологическом рассмотрении человека как средства в политике, в менеджменте и т.д.? И тут же возникают сомнения в том, возможна ли она вообще в принципе, если все ее проявления – это выражение различных мотиваций человека в обществе . Да, современный человек противоречив, имеет чрезвычайные амбиции, но, тем не менее, время ставит эту проблему, которая требует своего объяснения. Отмечается, что дегуманизация представляется как многоаспектный феномен, который проявляет себя в самых различных сферах: экономике, политике, культуре. Термин «дегуманизация» в широком смысле было предложено рассматривать как утрату духовных и нравственных ценностей; отказ от мировоззрения, основанного на справедливости, внимании и уважении к личности, к индивидуальным качествам человека . Можно согласиться, что помимо этого достаточно широкого подхода, дегуманизацию можно рассматривать и как явление, присущее той или иной отдельной сфере, скажем, искусству. Хосе Ортега-и-Гассет поставил проблему дегуманизации искусства еще в первой четверти ХХ века. Дегуманизированное искусство Ортега-и-Гассет рассматривал как те новые направления в искусстве, которые, по его мнению, осуществляет «бегство от человека». Он пишет, что это наблюдается, когда присутствует в художественном выражении избыточная метафора, избыточная стилизованность, отсутствие чувственного выражения, где форма поглощает содержание, что в целом лишает искусство человеческой патетики и всякой «трансценденции» . Действительно, в свое время и Л.Н. Толстой считал, что искусство, не ведущее человека к добру, бесполезно и вредно. Сегодня подобный ответ не является достаточным для объяснения всей гаммы проблем и нюансов современного искусства. Да, есть не только классическая живопись в стиле реализма, но и такие современные направления в живописи, как сюрреализм, кубизм, экспрессионизм, импрессионизм и т.д. И это вовсе не означает, что вся современная живопись дегуманизирована. Никто не может даже подумать о том, что Сальвадор Дали мог призывать к насилию и ко всем прочим порокам человека. Но то, что искусство способно не только выразить глубокую озабоченность человека о смысле своего существования, но и вызвать в нем агрессию и ненависть к личности, то в этом нет никакого сомнения. И именно здесь скрыта противоречивость современной массовой культуры, которая поставлена на индустриально-рыночную основу, где творят не только новые культурные ценности, но и производят товарную продукцию. Элитарное искусство не потому стало недоступно широким массам, что продуцирует высшие отборные культурные ценности для «избранных», а потому, что большинство не готово их потреблять, а чаще не желает утруждать себя этим «высоким» искусством. Хотя и здесь нет однозначных подходов к поиску истинных причин отношения к классике. Не следует забывать, что театры и музеи не пустуют, галереи заполняются, несмотря на глубочайшую психологическую нагруженность современного «обывателя». И все же надо поставить главный вопрос, почему современное общество дает повод ставить вообще проблему потери гуманистических идеалов и ценностей? Известно, что в процессе развития человеческой цивилизации, начиная с глубокой древности, не раз ставились вопросы признания гуманитарных ценностей как высших ценностей в обществе. Первоначально эти попытки выражались через народное творчество, где в преданиях, мифах, сказках, песнях борьба идеалов добра и зла закономерно завершалась победой добрых сил. То есть уже на ранних этапах развития человеческой цивилизации нравственные ценности помогали выживать человеку в достаточно суровых условиях окружающей среды. Начиная с эпохи Возрождения, гуманизм как широкое течение общественной мысли положил начало глубочайшему перевороту в культуре и мировоззрении не только людей того времени, но и обеспечил необходимые предпосылки для формирования и развития системы гуманистических взглядов представителей более поздних периодов. Вопросы, волновавшие представителей раннего гуманизма, касались признания ценности человека как личности, его права на свободу, счастье, проявление и развитие всех его способностей. Принципы равенства, справедливости и человечности были признаны как естественные права человека, как необходимая норма отношений между людьми, между обществом, личностью и государством. Идейный представитель эпохи английской буржуазной революции Джон Локк, разрабатывая идейно-политическую доктрину либерализма, одним из первых выдвинул в качестве приоритетных «естественных прав» человека свободу слова, веры и защиту частной собственности. По убеждению Маркса идеи Локка стали «…классическим выразителем правовых представлений буржуазного общества в противоположность феодальному» . Действительно, период зарождения и развития буржуазных отношений был значительным шагом на пути развития потенциала личности, борьбы за гражданские права и свободы. Именно в период формирования капитализма Гегель стал рассматривать историю как «прогресс духа в сознании свободы», что порождало надежду, что по мере экономического и социального развития общества постепенно будут сниматься проблемы отчуждения, социального принуждения человека во всех своих известных формах, появятся новые условия для его интеллектуального развития. Было приложено немало усилий со стороны политических и экономических элит, чтобы мотивировать человека на реализацию этих высоких целей. Но современное общество, основанное на потребительских ценностях, не только не решило проблемы роста дефицита общественных ресурсов, но и углубило проблемы роста социального нигилизма, антисолидарности, потребительского отношения к человеку, потерю функции ответственности за все, что происходит вокруг. Нормой все более становится агрессивная мотивация в достижении результата любой ценой, что неизбежно приводит к перманентным социальным конфликтам на всех уровнях общественной жизни. Все это свидетельствует о том, что все более и более размываются гуманистические ценности, которые в условиях тотальной коммерциализации становятся элементарным товаром. Помимо всего прочего, имеет место глубочайшее противоречие между проявлениями крайнего индивидуализма и глубокой деперсонализации. Все идет к тому, что вся жизнь современного человека все более помещается в среду принудительной ролевой стандартизации, в состояние лиминальности и стигматизации. Целая армия социологов и психологов трудится над разработкой методик коллективного поведения, корпоративной психологии и этики. Всех призывают работать на цели корпорации и организации. Нельзя даже подумать о том, что наука не должна работать на солидарность, на организацию, на сплочение, на соединение и т.д. Но возникает, в связи с этим, множество вопросов: почему растет состояние одиночества человека в условиях тотальной «организованности», почему много брошенных детей, почему растет число неполных семей, почему так много одиноких стариков? Значит, есть те проблемы, которые не замечаются и не решаются, а значит, о них надо говорить и как можно больше, и как можно чаще. Думается, что важнейшей составляющей дегуманизации является и рост отчуждения в сфере труда. Известно, что проблема отчуждения впервые была поставлена в работах представителей немецкой классической философии. Одной из сторон отчуждения в философии Гегеля было специфическое отношение человека к созданной им реальности в условиях буржуазного правового общества. Фейербах исследовал антропологическую сторону отчуждения, природу которого он видит в психологическом состоянии человека – чувстве зависимости и страха. В противоположность идеалистическому направлению Маркс и Энгельс стали искать основы отчуждения в социально-экономической природе капитализма: в господстве частной собственности, товарно-денежных отношениях, превращении труда в средство существования. Маркс и Энгельс определили следующие концептуальные моменты отчуждения: а) отчуждение самой деятельности человека, который выходит из процесса труда обедненным и опустошенным; б) отчуждение условий труда от самого труда, где рабочему противостоят в отчужденной форме в качестве капитала не только материальные, но и интеллектуальные условия его труда, что особенно очевидно в отчуждении управления производством и в отчуждении науки от рабочего; в) отчуждение результатов труда от наемного рабочего; г) отчужденность работников от норм, предписываемых социальными институтами, а также от самих институтов, которые превращаются в бюрократические системы, построенные по иерархическому принципу; д) отчуждение идеологии от жизни, приводящее к формированию у членов общества такого уровня притязаний и ожиданий, который не соответствует действительным возможностям общества, что нередко становится причиной отклоняющегося поведения . Марксова трактовка отчуждения в сфере труда по-прежнему актуальна и сегодня. В условиях современного производства и управления не только не снято отчуждение работника от результатов своей деятельности, но степень этого отчуждения еще более возросла. Это связано с ростом интеллектуальной и информационной составляющей характера труда, когда работник, скажем, управленческого труда не видит своего конечного продукта, являясь лишь функцией в сетевых или управленческих проектах. Специализация и профессионализация менеджеров породили тип «отчужденного» профессионала-управленца, которого отнесли к группе «офисного планктона», бесстрастно кочующего из компании в компанию в поисках «лучшей доли». Нельзя не отметить укореняющуюся тенденцию превращения инженеров, конструкторов, технологов в безликих офисных работников. Актуальна также в свете отчуждения труда и проблема достижения статусов. Принято считать, что общество представляет все достаточные условия для возможности достижения престижных социальных статусов. Действительно, такая возможность имеет место. Но проблема в том, что добиться желаемого результата удается далеко не всем. И, в этом случае, возникает множество вопросов. Например, почему получение престижного образования еще не гарантирует успешной карьеры? Социальная практика свидетельствует, что большая часть граждан не способна соотносить свои возможности со своими амбициями, чаще ориентируется не на собственный внутренний самоанализ, не на развитие адекватной мотивации, а, скорее, на внешние типологические модели статусного поведения. Таким образом, с точки зрения социологии, налицо типичный случай статусно-ролевого конфликта, источником которого является неадекватное самовосприятие индивидом желаемых престижных социальных статусов. Ради справедливости следует отметить, что данная тенденция объективно обусловлена переходом от индустриального к постиндустриальному обществу, когда большая часть рабочей силы начинает перемещаться в сферу услуг, вызывая социальные структурные изменения, влияя на увеличение мобильности рабочей силы, что было отмечено в свое время Д. Беллом, А. Тоффле-ром, М. Кастельсом, которые подчеркивали, что фундаментальную характеристику труда в новом постиндустриальном обществе будет отличать общение людей с другими людьми в отличие от прежней старой особенности индустриального общества, где человек преимущественно общался с машиной. Этот новый характер труда призван открывать иные возможности для развития личности, повышать роль образования и науки. В этих условиях должна формироваться новая информационная культура общества, которая не должна сводиться лишь к навыкам использования вычислительной техники и телекоммуникационных систем. Она, в первую очередь, нацелена на готовность людей воспринимать новую информацию, овладевать новыми средствами, включая цифровые профессиональные средства общения, овладевать все большим количеством языков, на которых сегодня представлены современные научные, экономические, технические и другие знания. И данная тенденция должна как бы улучшать качество рабочей силы, нагружая ее гуманитарным смыслом. Но на самом деле, пока происходит лишь пугающее количественное увеличение доли бюрократической, но не интеллектуальной элиты. С другой стороны, увеличивается степень информационного неравенства не только между людьми, но и регионами, странами, где возникают разные условия формирования информационной среды. И.И. Колин справедливо подчеркивает, что проблема информационного неравенства является не только глобальной экономической, геополитической и социальной, она также и проблема культурологическая. Использование преимуществ информационных технологий зависит не только от уровня развития экономики той иной страны, но и от уровня образованности и лингвистической культуры общества, ее ориентации на новое, информационное направление вектора развития современной цивилизации. И есть все основания полагать, что проблема информационного неравенства будет обостряться, порождая все новые экономические и гуманитарные противоречия. Отмечается, что формой отношения к труду все более становится отчуждение. Этим страдает большинство политиков, чиновников, литераторов, что проявляется в незащищенности от произвола администрации, от произвола власти, от невозможности повлиять на принимаемые решения, от непонимания тех людей, которые трудятся с тобой в одном коллективе. Наблюдается отстраненность, которая обусловлена трудностями карьерного роста, делового и дружеского общения, неприятием ценностей коллектива . Понятно, что отчужденный труд всегда носит зависимый характер. Эта зависимость – есть принуждение к труду, которое может выступать в нескольких формах: а) экономическое принуждение, проявляющееся в потребности обмена рабочей силы на материальное вознаграждение, идущее на удовлетворение базовых потребностей человека; б) социальное принуждение, когда работник нуждается в социальном статусе; в) моральное принуждение, когда работник нуждается в социальном и моральном одобрении. То есть явно прослеживается зависимость между отчуждением труда и его дегуманизацией. Самой мощной мотивацией в современном потребительском обществе выступает экономическое принуждение, работник вынужден делать выбор (и он его делает) в пользу неинтересного, монотонного, рутинного, травмоопасного, но хорошо оплачиваемого труда. Работники уже мало обращают внимание на опасные, вредные, чрезмерно тяжелые и напряженные условия труда, которые до сих пор превалируют в мировой экономике. По данным Международной организации труда доля травмоопасного, вредного и тяжелого труда имеет тенденцию не к снижению, а увеличению. Хочется еще и еще раз цитировать строки из «Фауста»: «Люди гибнут за металл». Дегуманизация проявляет себя не только в экономической, но и политической сфере. Современную политику отличает нетерпимость, агрессивность, неоправданное повсеместное использование насильственных средств. Следует заметить, что речь не идет о классических функциях политической власти, использующей рациональное насилие как естественное средство решения проблем ради общих целей, о чем писали Н. Макиавелли и М. Вебер. В современной мировой политике это насилие нередко носит чрезмерный, неоправданный характер, порождающий глубокий пессимизм в сознании людей. Примером может служить экспансионизм блоковых государств по отношению к государствам, провозгласивших путь независимого развития (Афганистан, Ирак, Иран). В этих условиях совершенно справедливо стали не только ставится вопросы о девальвации гуманитарных ценностей, но и о перспективах духовности человеческой цивилизации. В частности, актуальна проблема соотношения дегуманизации общества и проблемы нравственного воспитания. Потеря моральных и нравственных ориентиров чревата тем, что новые технологии могут быть использованы не в экономических целях развития, тем более не в гуманитарных целях, а в разрушительных целях ради узконациональных интересов. В этом ракурсе проблемы российского общества просматриваются как достаточно актуальные. Россия пережила многие трагические этапы своей истории. Сегодня удалось преодолеть уже многие проблемы, которые два десятка лет тому назад казались непреодолимыми в ближайшей перспективе. Россия включилась в общий ритм развития экономических и политических структур, прошла в кратчайшие исторические периоды времени сложный период трансформации основных социальных институтов, вступила в период модернизации экономики. В настоящее время одной из проблем, которые могли бы частично снять растущие проблемы дегуманизации, является вопрос качества власти, или как подчеркнул Эдуард Попов, представляющий Фонд имени Питирима Сорокина, в России существует проблема «элиты» против «элит». Свою концепцию Э. Попов строит на том утверждении, что в сегодняшних условиях «варваризации» и дегуманизации политики как никогда актуален возврат к традициям античной классики, когда Платон впервые заявил о том, что «власть есть обязанность лучших». По мнению Э. Попова, нынешняя российская элита соответствует определению элиты с точки зрения функциональности, но не качества. Элите в ее классическом понимании соответствует другой термин, широко применяющийся в теории элит, – «контрэлита». Это те лучшие, которые должны управлять государством. Элита в ее подлинном значении – это положение в обществе, а не чиновничий табель о рангах . Надо отдать должное, что в России понимается и осознается эта проблема как актуальная. Итак, можно сделать следующий вывод: дегуманизация как проблема современного общества достаточно очевидна, что требует определенных усилий, как со стороны научного сообщества, так и со стороны правящих групп для снятия тех основных противоречий, которые могут и в дальнейшем усугублять данную проблему.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Тульчинский Г.Л. Гуманитарность против гуманизма? [Электронный ресурс]. – Режим доступа: htth:/public/x2869.htm. 2. Комлев Н.Г. Словарь иностранных слов. М.: ЭКСМО, 2006. 3. Хосе Ортега-и-Гассет . Эстетика. Философия культуры. М.: Искусство, 1991. 4. Маркс К.., Энгельс Ф. Собр. соч. 2-е изд. Т. 26. Ч. 1. 5. Философский энциклопедический словарь: гл. редакция: Л.Ф.Ильичев, П.Н. Федосеев, С.М. Ковалев, В.Г. Панов. М.: Сов. Энциклопедия, 1983. 6. Колин И.И. Информационная глобализация общества и гуманитарная революция. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: /D37Kolin.htm. 7. Попов Эдуард . «Элита» против «элит». [Электронный ресурс]. – Режим доступа: /index.php?id=250.

Проблема дегуманизации культуры, уже давно тревожащая европейских интеллектуалов, не утратила своей остроты и в наши дни. И об этом нужно думать, писать, кричать... Только пробудив общество от губительного сна, можно ещё надеяться возродить гуманистический потенциал каждого из нас.
Я всё время задаю себе вопросы: Когда это началось? После Первой мировой войны? Или раньше, когда возникли первые мысли о естественном отборе, о важности капитала, о человеке массы, о диктате либидо, о всеобщей относительности?
И да, я понял... Великие европейские умы конца позапрошлого столетия, решившие всех усреднить, порвавшие с метафизикой, замкнувшие жизнь на физике - вот кто приуготовил страшный XX век, исказивший понятие о человеке, поправший основы ренессансного гуманизма. Именно с их подачи в столетии кинематографа, атома и полёта в космос было окончательно девальвировано представление о божественной природе личности, её оригинальности и сложности.
Существо человека было искусственно сжато в ходе масштабных социальных экспериментов. Полное и научно доказанное развенчание homo universalis привело к возникновению одномерного человека - узкого профессионала, бездумного исполнителя, винтика системы. Механистическая парадигма прошлого века сделала практически невозможным диалог частного с вечным и его непреходящими ценностями. Раз уж человек мыслился лишь материалом для реализации разного рода утопий, то ни о какой заинтересованности элит в развитии духовной жизни общества не могло быть и речи. Этим наследием утопического века-радикала мы, к сожалению, успешно пользуемся и в наши дни. Я с прискорбием хочу сообщить, что XX столетие продолжается, что его массовые подходы к отдельной личности отнюдь себя не исчерпали. Глобальный капитализм, в буквальном смысле поработивший население стран третьего мира, с успехом продолжает дело дегуманизации культуры, извращает представления о свободной и творческой личности, отбирает у каждого из нас шанс на лучшую жизнь.
Дегуманизация культуры началась не с лагерей Сталина, не с Освенцима и Дахау, но с массового производства картин и фильмов. Да, именно комерсализация искусства (его ориентация на вызов и сенсацию, на головоломку и потакание всякого рода пошлости) привела к тому, что культура утратила представление о духовной сути человека, о глубинных чаяниях и запросах einer sch;nen Seele. Напичканный абстрактными теориями натурализм (эстетствующая дикость!) искусства, продолжающийся и в наши дни, привёл к тому, что люди разучились понимать настоящие шедевры, созданные мастерами предыдущих эпох. Теперь не понимают Тициана и Рембрандта не потому, что смысл их художественного послания устарел, но по причине атрофии души, утрате подлинного художественного вкуса, дискретном восприятии извечной полноты мира.
Несмотря на всё то одичание, в которое мы так незаметно и так глубоко впали, я не перестаю верить в будущее возрождение гуманистических начал мира. Для этого, быть может, необходимо какое-то колоссальное событие или некий мощный импульс, который бы изменил положение дел. Однако начать нужно с себя!
Каждому из нас необходимо стать ответственнее и человечней. Только личное решение бороться с дегуманизацией культуры способно изменить теперешнюю ситуацию. Совершенно ясно, что не остановив мировой дегуманизации культуры, мы не сможем продолжать развиваться, не сможем оставаться людьми в полном смысле. Теперь уже не время для наивных мечтаний и оборонительного снобизма. Пришла пора сплотить усилия людей доброй воли со всех концов земли и начать решительную борьбу с вирусом дегуманизации.